Бычков А.Ф. Учреждение Гимназии высших наук в городе Нежине. Письма гр. В.П. Кочубея. 1805 г.

«Милостивый государь мой Осип Степанович! Долго умедлил я ответом на письма ваши, но по стечению обстоятельств вышло, что может быть и хорошо, что вы без отповеди моей оставались, ибо, между тем, подоспело отношение ко мне графа Ильи Андреевича и я имел случай условиться с князем Алексеем Борисовичем о том, какое наиприличнее сделать употребление из капитала, графом Ильей Андреевичем предназначаемого. Прилагаемое при сем в копии письмо мое к графу Илье Андреевичу, известит вас о сем обстоятельстве, и теперь остается ему только решиться привести все в действие, а вам сему доброму делу споспешествовать; но пожалуйста не потеряйте из виду того правила, что ежели делать что-нибудь, то чтоб было сие действительно достойно и великого имени, коему памятник сей созидается и соответственно состоянию графа Ильи Андреевича, или же чтоб ничего уже предпринимаемо не было…»

Муханов П.А. Письмо короля польского Станислава Понятовского к Валуеву.

«26 августа (6 сентября) 1797 года. Король польский покорнейше просит господина Валуева, сообщить ему:

1. Где будет праздноваться Александров день, в Петербурге или в Гатчине?

2. В котором часу следует там быть?

3. Если праздник в Гатчине, то не следует ли приехать туда накануне в субботу вечером?

4. Какое место предназначено мне в шествии кавалеров и во времени всей церемонии?

5. Какую разницу следует мне предписать портному на счет формы, длины и подкладки мантии, для отличия от других кавалеров?

Покорнейше прошу господина Валуева не сетовать на все эти вопросы; они происходят единственно из желания моего избежать всего, что могло бы не соответствовать желанию государя императора, без сомнения, точно также не пожелающего, чтобы в совершении этой церемонии было бы отступление от почета, который ему угодно было предоставить во всех случаях моему званию

Господин Валуев не усумнится в искренних чувствах уважающего его С. А. П.»

Даль В.И. Рассказы В.И. Даля о временах Павла I.

«…Отец мой служил в Гатчине при великом князе Павле Петровиче, оставил место это по неприятностям, о коих никогда не говорил мне, но о личности велик. Князя, между прочим, рассказал мне следующий случай. В Гатчине стоял один из конных полков, и вел. Кн. Ежедневно бывал на разводе и учениях.

Майор Фрейганг, по какому-то недоразумению, опоздал к разводу. Вел. кн. Встретил его так, что тот, просидев несколько минут перед ним молча с опущенным палашом на седле, вдруг свалился, как сноп, наземь. Вел. кн. Требовал от врача, отца моего, ежедневно по два раза, устного донесения о положении пораженного ударом, и призвал тотчас к себе оправившегося больного. Встретив его, подает ему ласково руку и посадив его, вел. кн. спросил по-немецки:

- Bin sich ein Mensch (человек ли я?) и на молчание Фрейганга повторил свой вопрос, а на ответ: да, продолжал:

- So kann ich auch irren (тогда я могу ошибаться)!

И далее: «Sind Sei Mensch» (и вы человек?) – «Человек, в. и. высочество».

- Dann konnen sie auch verzeihen (тогда вы конечно умеете прощать) и обнял его».

Бестужев М.А. Записки Михаила Александровича Бестужева.

«В сентябре нас с братом повезли в Шлиссельбург: там мы пробыли до сентября 1827 года в заведении, подобном Алексеевскому равелину, ухудшенному отдаленностью от столицы и 30-летним управлением генерал-майора Плутанова, обратившего наконец это заведение в род аренды для себя и своих тюремщиков на счет желудков несчастных затворников, получавших едва гривну медью на дневной харч, когда положено было выдавать по 50 коп. ассигнациями…»

Лагарп Ф.Ц. Ответы Лагарпа гр. Н.И. Салтыкову о воспитании в. к. Александра и Константина Павловичей.

«Честь имею представить в. п. настоящую записку, содержащую, во 1-х, краткое изложение пройденного и. и. в. со мной, и во 2-х, краткое обозрение того, что еще остается пройти.

Часть I. Пройденное их и. в. со мной относится к следующим пунктам: к изучению французского языка, географии, истории и математики.

Изучение французского языка. Оно заключает в себе чтение, правописание и сочинение. Для того, чтобы приучить их и. в. к правильному произношению, их часто заставляли читать вслух, и разнообразя предметы их чтения, им давали возможность понять необходимость различных ударений...»

Фелькнер В.И. 14 декабря 1825 года. Из записок генерал-лейтенанта В.И. Фелькнера.

«Утром 27 ноября 1825 года, состоя на службе прапорщиком лейб-гвардии саперного батальона, вступил я в караул у шлиссельбургской заставы. Два дня уже носились в Петербурге тревожные слухи о тяжкой болезни, постигшей императора Александра I, в Таганроге, и все жители столицы, горячо любившие своего монарха, сердечно скорбели и усердно молились о сохранении драгоценных дней его. В 11 часов того же дня было отслужено, по этому случаю, молебствие, в Александро-Невской лавре, в присутствии государственных сановников и чинов военного и гражданского ведомств. В 6 часов пополудни, старший караульный унтер-офицер донес мне, что отправленный в батальонную канцелярию, за паролем, унтер-офицер принес известие о кончине государя, в Таганроге, и объявил, что офицеры и нижние чины батальона оставшиеся от караула уже присягнули на казарменном двору императору Константину Павловичу…»

Рунич П.С. Записки сенатора Павла Степановича Рунича о Пугачевском бунте.

«…Сопричислен будучи, 1774 года в 4-й день августа, графом Петром Ивановичем Паниным к секретной комиссии, отправленной из Петербурга в низовый край по случаю возникшего в оном возмущения, предложил я завести журнальную тетрадку, чтобы вносить в оную и записывать все те происшествия, кои могут мне встретиться в пути моем, как для памяти, так и для любопытства. Не имея возможности в скорой дороге завсегда возить с собой чернильницу и перья для записи, большею частью употреблял я на то карандаш, в записной моей книжке хранящийся; но как только где останавливались на обед, то старался записанное карандашом поновлять чернилами, что и продолжалось во все время бытия моего при комиссии…»

Лонгинов М., Максимов Н. Биографические сведения о русских писателях XVIII века и библиографические указания на их сочинения.

«Три брата Карины происходили из хорошего дворянского рода. Они получили смолоду хорошее образование и принадлежали к первой по времени категории светских юношей, принявших участие в литературном движении, которое заявило себя почти одновременно около эпохи восшествия на престол Екатерины II.

А) Александр Григорьевич Карин, старший из братьев, учился в московском университете в первые годы его существования (…), и был там товарищем Фон-Визина, с которым был он потом приятелем (…). Новиков говорит, что Карин знал хорошо некоторые иностранные языки, имел отличную библиотеку и был большой любитель литературы, и что мелкие его стихотворения печатались в журналах…»

Глинка М.И. Записки Михаила Ивановича Глинки. 1834-1836.

«Период VI. Возвращение в Новоспасское. – Поездка в Москву и Петербург. – Женитьба. – Первое представление оперы. 1834-1836 гг. «По возвращении в Новоспасское, я подал прошение о паспорте за границу и получил его в августе. Мое намерение было ехать прямо в Берлин, чтобы видеть Марию, с семейством которой и с ней самой я был в постоянной переписке. Матушка уехала в Петербург с сестрой Елизаветой Ивановной, получив известие об опасной болезни брата Евгения Ивановича, который находился тогда в Артиллерийском училище. Сестра Наталья Ивановна попросила меня довести Луизу до Берлина, на что я охотно согласился…»

Каразин В.Н. Польский вопрос в 1839 году.

«Есть политические убеждения, лишенные всякого основания, и логического и исторического, не выдерживающие ни малейшей беспристрастной критики, и которые однако ж, тем не менее, продолжают существовать многие годы, передаются бессознательно из поколения в поколение и находят отголосок не только в публике профанов, но и в парламентах. К таким странным убеждениям можно причислить возгласы о несчастии жителей бывшей Польши (разумея ее в границах XVIII века) не иметь более отечества и самостоятельного политического бытия. Позвольте, господа проникнутые этим убеждением, спросить вас, во-1-х, что такое, по вашему мнению, было отечеством этих жителей? И во 2-х, когда они наслаждались самостоятельным существованием как отдельный целый народ? По истории известно, что экс-королевство польское было составлено из разных народов, бывших постоянно в нравственном между собою разъединении, которое всегда намеренно поддерживалось разными правительствами, не имевшими между собой ничего общего...»

Страницы

Подписка на До 1917 года RSS